Разрешите представиться! Матвеенко Вадим Игоревич. Пенсионер системы МВД. Кандидат исторических наук по специальности История науки и техники. Автор ряда статей и книг по истории грузового автотранспорта. Уроженец города Владивостока. В настоящее время проживаю в Санкт-Петербурге.
Очень часто свое повествование начинаю с того, что говорят – буду краток. Я же напротив, говорю сразу – напишу много. При этом совершенно не претендую на оригинальность.
Убежден, что практически все представители сильной половины нашей страны, да и многие прекрасные ее представительницы, чей возраст составляет 40 лет (плюс-минус 5 лет), с трепетным чувством относились и относятся сейчас к автомобилю ГАЗ-24 Волга. Не все только в этом признаются. Кто-то вообще не имеет и не желает иметь автомобиль. Кто-то до конца своих дней будет говорить, что ВАЗ – это самый лучший автомобиль для нашей страны. Кто-то давно пересел на иномарку и с пренебрежением относится к изделиям отечественного автопрома. Но давайте не будем обманывать себя – в нашем детстве о Волге мечтали все.
ГАЗ-24 Волга… Самый доступный и самый недоступный автомобиль эпохи развитого социализма. Ведь в качестве такси он был доступен абсолютно всем. А вот купить… Ну, если ты Герой Советского Союза, космонавт, профессор, генерал, тут конечно проще. Но для среднестатистического гражданина Волга была недосягаемая даже при наличии денег.
Первое знакомство с Волгой.
Я родился в «Волшебном русском городе» (по определению Валентина Пикуля) – во Владивостоке. Мой папа никогда не имел не только автомобиля, но даже и водительского удостоверения. Он ходил в моря и имел очень приличные заработки, но просто был и остался (дай Бог ему здоровья) не автомобилистом. Но на такси деньги были всегда. Такси 70-х годов… Думаю, что на сайте не я один помню и знаю Владивосток тех лет. И если что-то не так, пусть меня поправят. Владивостокские такси 70-х (ГАЗ-24-01) были выкрашены почти поголовно в бледно-зеленый цвет, который тогда называли салатным. Ах, как уютно было на огромном заднем сиденье. Поездка по практически пустым улицам от площади Луговой до Первой речки занимала в среднем 15 минут или что-то около того. (При современных «пробках», когда на это может уйти пару часов, в 15 минут уже очень сложно поверить). Какими сказочными казались эти минуты! Непередаваемый запах Волги-такси! Тикающий счетчик таксомотора, отсчитывающий даже не рубли, а копейки. И такое огромное желание ехать на этом автомобиле нескончаемо долго, ну пусть хоть до аэропорта (что-то около 60 км). У всех таксистов крышка перчаточного ящика (бардачка) была полностью закрыта зеркалом. Я потом долго не мог поверить, что это «народное творчество», а не стандартная опция завода-изготовителя. А какие удивительные набалдашники были на ручках переключения скоростей у таксистов! Там и машинки внутри прозрачной пластмассы, и различные цветочки, и паучки… Кому как, а мне очень уж нравились машинки. Так уж хотелось выколупнуть их из этого пластмассового плена.
Забегая несколько вперед, в 80-е годы, вспоминаются уже желто-лимонные такси с плафончиком на крыше. А к появлению модели ГАЗ-24-10 даже черные машины стали появляться в таксопарках Владивостока. Волга и такси были тогда просто словами синонимами. И когда в середине 80-х годов в городе появились несколько автомобилей такси марки Москвич-2140 (к тому же еще и «изумительного» цвета го…, нет де…, во, «детской неожиданности»), то это воспринималось, как совершеннейшая нелепица. Скажу сразу, что я с уважением отношусь к автомобилям марки Москвич, особенно к модельному ряду 412 и 2140, но в качестве такси эти машины были совершенно непригодны.
Волги-такси тех лет, когда об автомобильной шпаклевке мало кто имел представления, были в большинстве своем далеки от идеала. Редко какой автомобиль был без вмятин и закрашенных царапин. Поэтому в тогдашнем незначительном потоке в глаза бросались совершенно иные Волги. Владивосток тех лет – это город военных. И, прежде всего, моряков. Командование Тихоокеанского флота любило исключительно черные машины. Ах, какие изумительно черные Волги можно было видеть на Корабельной набережной возле штаба ТОФ или около домика командующего на улице Лазо! Цвета машин тех лет уже потускнели, а современный черный цвет не идет ни в какое сравнение с красками 70-х годов. Бока и крыши тех машин были так наполированы, что никаких зеркал не нужно было иметь. Черные морские шинели, черные Волги… Армия, с ее серыми шинелями, предпочитала машины серого цвета. Но и они в 70-е были на удивление разнообразны колером: от светло-серых, почти белых, до почти что черных (в старых техпаспортах такой цвет носил название «антрацит»).
Руководство края тоже поголовно ездило на ГАЗ-24. В кортежах тех лет можно было видеть черные, серые и белые Волги. Тогда еще была специальная серия номерных знаков для руководителей края – ВЕР (при этом стандартные номера тех лет были серий ПР, а позже ПК). У первого секретаря крайкома партии была Волга с номером 00-01 ВЕР. Черные, серые и белые Волги были символом власти. Кортеж иногда сопровождали Волги ГАИ насыщенного желтого цвета (совсем не такого лимонно-желтого, как был у такси 80-х годов) с синими полосами и огромной синей мигалкой, похожей на низкую кастрюлю.
Да, машины тех лет были куда более разнообразней по окрасу, чем Волги середины 80-х – начала 90-х годов. Глаз радовали вишневые, темно-синие, васильковые, желто-коричневые (кажется, их тогда горчичными называли), бежевые, зеленые просто и темно-зеленые до черноты, бежевые и даже совсем редко красные, цвета кирпича. Но какой уважающий себя руководитель тех лет сядет в персональную Волгу зеленого цвета? Нет, не сядет. И признаком власти были только машины черные, белые и серые.
Во второй половине 80-х годов во Владивосток стали привозить автомобили из-за границы. И первыми были не иномарки, а реэкспортные Москвичи, Жигули и Волги. И если первых были считанные единицы, то Волг привезли что-то около 80 штук. Машины эти покупались в Сингапуре. Там они служили в качестве такси. Странно, цвета в памяти не отпечатались, но что-то грязно-светлое. Сингапур имеет тропический климат, поэтому кузова всех привезенных автомобилей были далеко не идеальными. Но главный восторг вызывал двигатель – французский дизель фирмы Рено. Понятно, что запчастей на них не было, и эти машины недолго бегали по дорогам Приморья. Но сколько при этом было курьезных случаев на заправке! Я сам был свидетелем такого на Днепровской улице около ОГАТа. Водитель подъехавшей к КАМАЗу Волги попросил продать ему по дешевке топлива. Камазист сказал, что и так ему даст, без денег. Весь вид камазиста предвкушал, что он услышит и пополнит свой лексикон новыми словосочетаниями из нескольких нелитературных, но чисто русских слов, после того, как водитель Волги попытается завести ее на солярке. Когда Волга спокойно отъехала, залившись по пробку дизтопливом, глаза камазиста стали размером с олимпийский рубль. Не исключаю, что такое потрясение заставило его вечером отказаться от традиционного приема горячительных напитков, дабы навести порядок в своих мыслях.
Кульминацией воспоминаний, уже не детских, связанных с Волгой была свадьба. Дело происходило в далеком уже 1990 году. Через знакомого мне выделили новенькую, еще не прошедшую обкатку, служебную машину директора автобусного парка Владивостока. Это был ГАЗ-24-10 лимонно-желтого цвета такси. Собственно это и была машина, которая предназначалась для работы в такси, но каким-то образом ставшая персоналкой. Я лично оплатил ее аренду через бухгалтерию на один день из расчета 5 рублей в час (государственные расценки тех лет). Сейчас уже мало кто помнит, что Волга была самым популярным свадебным автомобилем тех лет. Чаще всего свадьбы возили машины черного или белого цвета. Я как-то больше не припоминаю желтой свадебной Волги кроме как на своей свадьбе. Тогда, в 1990 году о такой машине даже мечтать было страшно.
Владелец.
Владивосток начала 90-х годов… О нем можно писать романы. Время развала всего и вся, криминала, нищеты и бешенных денег. Актуальным был вопрос – кем быть. Хорошо жили бандиты. Только вот не очень долго. То нырнул, да не вынырнул, то пулю поймал не тем местом, то панелькой взорванного домика придавило (а заодно и всех соседей по подъезду). Какими красивыми они сейчас стоят в полный рост на своих могилах на Морском кладбище! Нет, бандит из меня не получился. Получился милиционер. И не просто какой-то там, а ГАИшник! Ну, все, готов к метанию в меня табуретками и клейму взяточника и оборотня в пагонах. ГАИ уже в прошлом. Я пенсионер. Были взлеты и падения. Были награды (и они остались) и выговоры. Была служба во Владивостоке, в Питере, снова во Владивостоке. И 180 суток в Ингушетии, из которых 121 боевой день. И мне не стыдно за свою службу. И я лучше многих из Вас знаю, что есть ИДПСы, а есть ИДОПИНДОСы! Последних сам побаиваюсь. Ладно, это лирика, речь-то идет о Волгах.
К середине 90-х годов праворульных японок во Владивостоке было уже больше, чем отечественных автомобилей. Беспошлинный ввоз подразумевал вполне доступные цены. За 1000 долларов (1 доллар – около 6 рублей) можно было уже покупать вполне рабочую машину 7-10 лет от роду. Мое поколение, проживавшее во Владивостоке, начинало свое общение с автомобилями исключительно страны Восходящего солнца. Было так, что утром автомобиль покупали, а к вечеру уже продавали, так как он не нравился по какой-то причине (велюр серый, а мне коричневый больше нравится), и на следующее утро брали другой. К 1997 году у меня в руках успела побывать Мазда-Фамилия и аж три Маркушника (Тойота-Корона-Марк-2). Вроде что-то еще было, но уже и не помню. И тут, летом 1997 года мне захотелось себе Волгу. Мы очень часто не можем объяснить самим себе свои желания. Да и не надо этого делать. Мне кажется, что только Волговоды могут понять это необъяснимое чувство – хочу Волгу! Парадокс, но сейчас, спустя 15 лет, гораздо проще найти приличный вариант ГАЗ-24, чем в то время. Хотя все объяснимо – наличие Интернета и различных сайтов по продаже очень сильно упростили процессы поиска необходимого. В то время поиск таких машин был делом весьма сложным. Было только два пути – объявления в газетах и опрос всех и вся – не продает ли кто-нибудь Волгу. Да, и тогда были прекрасные экземпляры. Но цены на них были весьма кусачие! И отдавать за Волгу в два раза больше, чем за Тойоту как-то не поднималась рука. Все мои друзья, знакомые и коллеги по работе, если не в открытую, так уж за моей спиной точно, крутили палец у виска. Пересаживаться после японских машин с кондиционерами, электростеклоподъемниками и гидроуселителями на «деревянную» Волгу – это казалось им блажью. Все говорили, что я сошел с ума и «перегрелся» вместе со своим шефом, помпотылом нашего полка ДПС, который имел служебный ГАЗ-24-10 и личный ГАЗ-31029. Но я нашел себе Волгу! И не простую, а универсал – ГАЗ-24-02, 1985 года выпуска. Помните у Булгакова: «Рыба не может быть второй свежести. Если говорят, что она второй свежести, значит она тухлая». Ну, что-то в этом духе. Вот и Волга моя первая была… второй свежести. А может даже и не второй. Тухлая в общем. Изначально она имела государственное прошлое, а потом перешла в частные руки. Собственно я взял даже не машину, а этакий конструктор. Пробег определить было не реально. (Давайте говорить на прямоту – на большинстве Волг его очень сложно определить). К моей машине было еще пару КАМАЗов запчастей. К тому времени я был старшиной подразделения и у меня были свои складские помещения. Порой мне с трудом приходилось что-то выискивать нужное по службе между завалов рессор, блоков, головок, карданов, дверей и просто ящиков разной, но «очень вкусной» Волговской мелочевки.
Скажу прямо, особого почтения автомобиль этот у меня не вызывал. Я называл его просто – Сарай. Но кузов моего Сарая был без дыр. (Во Владивостоке соль на дороги тогда не сыпали. Снега было мало и его просто сдувал ветер). Ах, сколько тогда было у меня энергии! Где те года?! Можно было спокойно загнать машину к знакомым «костоправам» и получить если не «конфетку», так уж точно нормальный автомобиль. Нет, было интересно ковырять его самостоятельно. То, что шкворня не менялись с момента постройки моего авто я даже не сомневался. Господи, как просто все ставить новое на место, но вот аккуратно снять старые – это нечто! Но когда я сам победил переднюю подвеску, то почувствовал себя великим! После этого замена передних крыльев на новые казалась сущим пустяком. Ага, щас! Отверстия для креплений в новых крыльях очень мягко говоря ни черта не совпадали с теми, что были на автомобиле. Ладно, это поправимо. Под покраску подготовил сам. Предыдущий хозяин покрыл всю машину (кроме крыши) какой-то хитрой корабельной грунтовкой коричневого цвета, к которой не только ржавчина, но и никакая краска приставать не хотела. Красили друзья. Они имели покрасочную камеру и просто в течение недели сливали остатки всех красок в одну банку. Этим мне Волгу и покрасили. По документам и по крыше она была серая. Я бы даже сказал серо-голубая. Я так и надеялся на что-то подобное. Нет, получился какой-то синий цвет, да еще и матовый. Ладно, тогда мне нужен был автомобиль для поездок, а не для выпендрежа. К двигателю претензий не было. Салон имел велюровые сиденья от Тойоты-Кроун. Обшивка дверей сохранилась родная, желтого цвета. А вот внутренние ручки были весьма антуражными – выточенными из дерева.
Сколько километров я накрутил на своем Сарае, я даже не вспомню. Много. Часто ездил к родственникам в Дальнегорск, а это от Владивостока 500 км в один конец. Каждую поездку, на обратном пути в районе Анучино на моем Сарае отваливался глушитель. Я просто подбирал его и с грозным рыком ехал оставшиеся 200-230 км. Но вот что поразило, так это легкость руля. Я порой и не замечал, что на моем автомобиле нет гидроуселителя. Работа перебранной подвески просто вызывала восторг! А сколько всего помещалось в недра моего Сарая! Потом, уже, катаясь на Ленд-Круизере в 60-м кузове (очень не маленькая машинка!), мне все равно казался его багажник меньше, чем когда-то был на моем универсале ГАЗ-24-02.
Скажу сразу, что в машинах я люблю аутентичность. Но восстановить свой Сарай до какого-то подобия родной машины желания у меня не было. Это просто была практичная и малобюджетная машина, в которую я практически не вкладывал деньги. В какой-то момент стало выбивать первую скорость. В одном из гаражей своего кооператива я нашел уже совершенно мертвую Волгу, и за бутылку водки ее КПП перекочевало на мой автомобиль.
Летом 1997 года я вместе с женой был в отпуске в Петербурге. Мне очень хотелось привезти из Питера какой-нибудь подарок и для своей Волги. Я долго и упорно шел пешком в магазин Волговских запчастей на набережной Обводного канала. Скажу сразу, в то время во Владивостоке можно было купить запчасти на любой японский автомобиль, а на Волгу вообще не было новых запчастей. Питерский магазин мне показался Клондайком! Там было ВСЕ! Тогда впервые я увидел продающиеся на Волгу локера. Во Владивостоке их и сейчас никто на машины не ставит. Я долго пытался скрутить их в трубочку, что бы попытаться пронести их в самолет. Но из этого ничего не получалось. Жена моя, которая всегда поддерживала мою любовь к Волгам, пыталась помочь мне, но примерно через час нашей борьбы с локерами мы поняли, что в самолет нас с ней с этим не пустят. И в багаж не примут. Огорченный я купил тогда новый карбюратор К-126Г (уже без окошечка), и через несколько дней улетел на родину.
Видимо мой Сарай понимал, что я не очень его люблю. Он был прав по-своему. И решил мне за это отплатить. Летом 1998 года, загрузившись двумя семьями в мою машину, мы поехали на море. В бухту Витязь. В то время там еще стояла воинская часть, которая занималась подготовкой дельфинов-подрывников. И сейчас в те края без приличного джипа и не сунешься, а тогда дорога была еще сложнее. Сарай мой был ну очень перегружен. Одного провианта в нем было на неделю отдыха. В Андреевке я зацепился за какой-то камень своим многострадальным глушителем. И он отлетел целиком, прямо за штанами. Я даже не стал его подбирать. Перевал от Андреевки к Витязю я прошел аккуратно. Потом уже я понял, что на каком-то участке пути у моего автомобиля просто срезало центральный болт правой рессоры. Стремянка вероятнее всего была не очень хорошо затянута. И на самом уже спуске к бухте правая рессора разложилась по листикам. Мост при этом развернуло практически поперек машины. Он переломал при этом все тормозные трубки и порвал тросик ручника. И затормозил я, точнее не я, а мой Сарай самостоятельно, своим карданом, который вышел из шлиц и упал на дорогу. Но самое главное то, что у меня уже к тому времени не было глушителя. Мост своим картером вдребезги разнес бензобак, и бензин хлестал в разные стороны. И если бы там болтался горячий глушитель, я бы с большой долей вероятности не описывал бы сейчас эти события.
Когда я вышел из автомобиля и все это увидел, то мне очень захотелось спихнуть свой Сарай в ближайший овраг. Потом успокоился. Вояки на ГАЗ-66 задним ходом дотянули мой подбитый автомобиль на территорию своей части. Мои попутчики остались отдыхать на море, а я поехал на перекладных до Владивостока с целью добыть запчасти на свой автомобиль.
Запчастей на ГАЗ-24 из числа бывших в употреблении у нас в краевой ГАИ было много. Машины этой марки были уже все списаны и в качестве куч железа перекочевали на чердак нашего гаража. За бутылку водки у механика можно было взять любую деталь. Иногда и без бутылки отдавали. Были и уникальные вещи. В конце 80-х к нам в ГАИ из гаража КГБ передали одну «догонялку» - ГАЗ-24-24. Тогда уже пошли быстроходные иномарки и нужен был патрульный автомобиль, способный «сделать» на трассе какого-нибудь Шумахера на Ниссан-Скайлайне или Тойоте-Соарере. Машинка была уже изначально укатана, но ходила очень резво. Правда, без пары мешков с песком в багажнике ездить на ней никто не рисковал. И подвеска передняя очень быстро умирала. Но это стоило того, что бы догнать какого-нибудь «синяка» на Ниссан-Фаирледи, который был готов подписать на месте любой протокол только взамен на то, что бы ему открыли капот «Чудо-Волги» и показали какой там стоит двигатель. В 95 или 96 году эту «двадцатьчетверку дубль» положили на крышу под Уссурийском и списали. Мне отдали с нее невероятных размеров карбюратор, который я кому-то подарил за ненадобностью. Пытались еще навязать в подарок автоматическую коробку передач, но она была тяжелая, и просто лениво было тащить ее до своего склада 100 метров.
Когда я принес литр водки и попросил у механика две рессоры в сборе (свои я к тому времени подарил своему шефу), тормозные трубки, какой-нибудь глушитель, точнее целиком выпуск, а так же бензобак, на меня посмотрели с нескрываемым удивлением. Всем очень хотелось увидеть, что же я умудрился сотворить со своей машиной. Потом всю эту гору железа я загрузил к своему приятелю в старенькую Тойоту-Короллу (универсал), и мы в ближайшие выходные поехали вызволять из Витязя мою семью и машину. На весь ремонт, который мы провели вдвоем под открытым небом, ушло 12 часов. Львиная доля времени потребовалась на разборку и снятие старых деталей, которые практически на смерть прикипели к автомобилю и категорически не хотели отсоединяться. Мы тогда не сделали только ручной тормоз, который я так в дальнейшем и не воссоздал на своей машине. Примерно через два месяца у меня образовался покупатель из числа бывших таксистов, который купил у меня мой Сарай за 700 долларов и еще почти два года приезжал ко мне на склад и вывозил запчасти. На этом мое первое знакомство с Волгой закончилось. А следующее произошло почти через 13 лет.
«Бежевая красавица».
Так уж вышло, что судьба бросала меня в разные точки нашей страны. Менялись города и места службы. Менялись и автомобили. Я не отдавал предпочтение каким-либо маркам или странам-производителям. Много было разных праворульных японцев. Хороших и плохих. Три раза на праворульных автомобилях проехал своим ходом от Владивостока до Санкт-Петербурга. Каждая поездка – отдельная повесть. Держал в личном пользовании УАЗики. Около 100 тыс. км намотал на служебном Фольксвагене-Каравелле. Жизнь научила не экономить на расходниках. Да и автомобиль стал чувствовать. Подходишь к машине, садишься за руль, проезжаешь пару километров и сразу понимаешь – твое или нет. И еще чувствуешь каким-то непонятным местом – через 100 км машина встанет или на ней можно до Владивостока ехать без проблем (от Питера до Владивостока по спидометру 10500 км).
В начале 2000-х годов я переехал в Питер. И тут я чуть было не стал обладателем Волги ГАЗ-21. В детстве мне нравились формы этого автомобиля, но желания иметь его никогда не было. Конструктивные особенности ГАЗ-21, машины очень красивой и заслуженной, делают небезопасным ее эксплуатацию на дорогах общего пользования в нашей стране. Может быть, кто-то со мной и не согласится в этом, но родная тормозная система этой модели не вписывается в современные условия движения. Хотя и не в этом дело. Когда хочешь машину, то об этом не думаешь. И великое ХОЧУ не распространяется на наш мозг. Это эмоции. И если ты умеешь ездить и любишь машину, то и на Победе и даже Эмке тебе будет комфортно (при этом за других частников дорожного движения говорить не буду).
В 2004 году меня нашел один пожилой мужчина, который знал о моем увлечении старыми автомобилями. Он хотел, что бы я купил у него ГАЗ-21. Я пол года отбивался от него, но все же решил съездить с ним в Ломоносов, и посмотреть его Волгу. Поехали с товарищем. По дороге выяснились очень интересные подробности. Оказывается, этот ГАЗ-21 принадлежал отцу нынешнего владельца. А отец был главным энергетиком Горьковского автозавода. В 1970 году последние 30 машин ГАЗ-21Р, сошедших с конвейера, были распределены между руководителями завода. Продавец даже показал мне копию постановления ЦК КПСС по этому поводу (как будто ЦК больше не чем было заниматься). В этом постановлении даже оговаривалось, что машины, передаваемые руководству, должны быть цвета «белая ночь». Эту Волгу перегнали в 1972 году в Питер и поставили в гараж. И все. И гараж мы открыли. Под слоем пыли стояла совершенно новая машина. Точнее – висела. На родной резине. Удивительно, но даже органика руля и панели приборов была целая. Пробег по спидометру был что-то около 10 тыс. км. Владелец показал нам чек на 30 рублей, по которому была куплена хромированная облицовка радиатора. Родная, крашенная в цвет машины лежала на полке рядом. Эх, если бы я был любителем 21-х Волг! Я бы расценил это, как самую большую удачу в жизни. И просили-то за машину всего 1500 долларов. Скажу честно, у меня такие деньги лежали в кармане, я продал тогда свой УАЗ за несколько дней до этого. Но… Не моя машина. Не моя и все тут!
Этот случай врезался в мою память. Я тогда четко осознал, что малохоженные автомобили у нас в стране найти можно. Это не просто, но можно. И были случаи, когда автомобиль на долгие годы становился без движения в гараж. Мозгами-то понимаешь, что возни с таким автомобилем куда как больше, чем с эксплуатируемым. Понимаешь, что под замену в этом случае очень многое пойдет. Но это понимает разум. А душа лежит именно к такому автомобилю. Вроде бы и старому, но и почти новому.
Где-то на уровне 2006-07 гг. я вновь стал засматриваться на современные Волги. У некоторых моих знакомых были на тот момент ГАЗ-3110. Попробовал проехать на этих машинах. Нет, что-то было не так. И в салоне. И, главное, внешне. Ну не Волга это уже была! Какая-то наполовину пластмассовая игрушка. Знакомый перекупщик предложил мне посмотреть универсал на базе ГАЗ-3110. Машину, которой было всего 3 года, отдавали за 50000 рублей. Кузов ее явно соприкасался с Питерской солевой кашей и был даже хуже, чем на моем Сарае. Про нижнюю часть дверей я просто молчу. Вообще, внимательно посмотрев тогда на этот автомобиль, я понял, что качество металла уже далеко не то, что было на ГАЗ-24. Это отложилось в голове, но в сторону ГАЗ-24 я пока не смотрел.
В 2010 году служба забросила на Кавказ. Очень много пришлось ездить практически по всем республикам. Северная Осетия, Кабардино-Балкария, Ингушетия, Чечня, Ставропольский край… Очень понравился климат (был там с апреля по сентябрь). И сохранность старых автомобилей. Так как я всю свою жизнь занимаюсь изучением истории отечественных грузовиков, то и на Кавказе я уделял этому вопросу в свободное от службы время. Была возможность под прикрытием спецназа заходить в высокогорные аулы Ингушетии, где иногда попадались остатки полуторок. Но это другая тема. Волг по Кавказу много. Попадаются очень хорошие экземпляры как ГАЗ-21 (и даже частенько ГАЗ-22), так и ГАЗ-24. Очень много интересных Волг можно увидеть на стоянке перед центральным рынком во Владикавказе, особенно в выходные дни. Менталитет местных жителей своеобразен и при той жаркой погоде большим спросом пользуются машины черного цвета, а не светлого, что было бы логичнее. Кстати, в сентябре 2010 г. как раз перед рынком именно Волга взлетела на воздух вместе с террористом, который за сутки до этого купил ее в Ингушетии.
Скажу сразу, я не рассматривал вариант приобретения автомобиля из тех мест. Да, сохранность металла там в большей части гораздо лучше, чем в европейской части страны. Машины не знают, что такое соль на дорогах. Плюс минимальная влажность. Но… Есть одно НО. Железо за долгие годы привыкает к тому климату, где оно находится. И если купить на юге далеко не новую машину и переместить ее в Питер, то уже через год вы просто не узнаете автомобиль и не поверите, что год назад с ним не было проблем. И никакие антикоррозийные составы не смогут противостоять скоротечному процессу «умирания» железа.
В 2011 году я дослуживал до пенсии. Дослуживал в тоже подразделении, куда я пришел в начале 90-х годов. Владивосток уже сильно изменился. И если 20 лет назад это был город самых дешевых автомобилей, то теперь все изменилось в обратную сторону. Политика государства по взвинчиванию пошлин свое дело сделало. Японский автомобиль, покупавшийся 10-15 лет назад, может стоить сейчас на авторынке Владивостока больше, чем во времена его молодости. Из Японии везут что подешевле. Найти не битую машину стало проблемой. Зная, что мне скоро предстоит уезжать, я не хотел покупать что-то дорогое (да и средств на это не было). А брать дешевые японские «дрова», которые будут выкачивать из тебя деньги, не хотелось вовсе. Ездить же с помятыми крыльями, дымящим мотором и гремящими стойками как-то уже не солидно в моем возрасте. И тут в апреле ко мне пришло давно забытое – ХОЧУ ВОЛГУ! Я даже испугался этого чувства. Испуг был обоснован. Я уже знал, что это ХОЧУ заканчивается только одним – приобретением автомобиля. И начал поиски. Для себя четко определил, что хочу модельный ряд ГАЗ-24. И желательно в чистом виде. Не имею ничего против ГАЗ-24-10, но по дизайну больше нравится чистая «двадцатьчетверка». Да и опыт жизненный показал, что при СССР до начала «перестройки» о качестве автомобиля говорить еще можно (не всегда, но можно), а вот слово «качество» и «российский автопром» это скорее антонимы.
Во Владивостоке с Волгами, как бы это правильно-то сказать… Ну, если очень мягко, то задница. Кто не верит – посмотрите продажи Волг по Приморскому краю в Интернете. Конечно, купить ушатанную машину этой марки можно на любом постсоветском пространстве СССР. И восстановить можно любую Волгу. Было бы желание и время. У меня не было времени. Через пол года я собирался уезжать из региона навсегда. Если бы я не нашел тогда нормальный автомобиль, я бы просто по приезде в Питер продолжил свой поиск. Но мне на удивление повезло. Естественно я наряду с объявлениями в Интернете и газетах «поднял на уши» всех своих многочисленных знакомых. Их даже захватила идея найти во Владивостоке Волгу! Первым просмотром был очень бодрый ГАЗ-24-10 бледно-голубого цвета с весьма вероятным родным пробегом в 70 тыс. км. Машинка была весьма ухожена в салоне и под капотом, но была в мелких царапинах с выгоревшей на солнце краской. Наверно это была одна из лучших Волг Приморья, но цена была не очень адекватна – 150 тыс. рублей. Продавали ее два пенсионера-волгаря, которые не собирались уступать в цене ни рубля.
Скажу сразу, что я предпочитаю машины с минимальными переделками. Пусть будет ржавчина, люфты или даже чадящий мотор. Все делается. Но когда это делается под себя – это один разговор. А когда ты видишь блестящую свежей краской машину, которую явно готовили на продажу, то начинаешь искать подвох. И очень часто он находится в виде криво приваренных порогов, зашпаклеванных дырок и не притертых клапанов (список можно продолжать на несколько листов).
Моим главным критерием был приличный кузов. На кузовные работы просто не было времени. Двигатель и подвеска волновали мало, так как все это делается проще, конечно если у тебя не «кулак дружбы» показал шатун. Я ехал смотреть только те машины, на которых сохранился декоративный молдинг на пороге. В случае переварки порогов его в 99% случаев уже не ставили.
В начале мая я нашел в Интернете объявление о продаже ГАЗ-24, 1984 года выпуска с очень маленькой фотографией. На фото была вполне приличная бежевая машина, за которую просили 80 тыс. рублей. После моего звонка ко мне подъехали два молодых человека и показали более детальные снимки с фотоаппарата. На вопрос, как же мне посмотреть автомобиль мне ответили, что он находится почти за 200 км от Владивостока в Богом забытой деревне. Любопытство взяло свое. Думаю, что я был единственным потенциальным покупателем, который добрался до этой дыры. Я поехал вместе со своим свадебным свидетелем, который держит во Владивостоке автомастерскую и умеет разговаривать с людьми, продающими автомобили. Я же в отличие от него совершенно не умею торговаться (и это касается не только автомобилей) и покупаю за ту сумму, которую мне называют, естественно при наличие денег и желания. Мой свидетель очень скептически отнесся к моей идее приобретения Волги, а уж когда мы по убитым дорогам добрались до места, он был просто уверен, что наша поездка будет впустую. Отчасти я тоже так думал. Деревня была уникальна тем, что почти в каждом огороде стоял или ГАЗ-66, или даже раритетный ГАЗ-63 (только ГАЗ-63 мы насчитали 3 штуки, а «шишиг» было не меньше десятка). Видя местные дороги, я бы скорее поверил, что там может стоять сохранившийся ГАЗ-24-95 (шутка конечно), чем живая Волга.
Когда нам открыли гараж, то мы с моим свидетелем, которого я знаю уже 40 лет, просто попали в наше детство. В рассказе Шукшина «Калина красная» бывшие друзья-бандиты приезжают к герою в деревню на Волге, которую автор назвал «бежевой красавицей». Почему-то именно это пришло в голову, когда я увидел первый раз этот автомобиль. Красивый. Ровный. Да, с обновленной краской и слегка подмятой передней правой дверью. Изготовлен он был видимо уже во второй половине 1984 года, так как на передних крыльях не было хромированной надписи «Волга», которую на заводе перестали устанавливать летом 1984 года (крылья на автомобиле не менялись). Удивление вызвали и ремни безопасности, которые были не статичные, как на всех ранее виданных «двадцатьчетверках», а инерционные. Двигатель завелся легко и работал на удивление ровно. Под капотом стоял мотор 24Д с родной головкой под бензин АИ-93. Двигатель никто не ковырял. Владелец машины предупредил, что тормоза тяжелые, так как гидровакуумник не работает. Пороги были родные и ровные. Накладка на них без следов вмятин или царапин. Поразила чистота салона. На месте были все родные коврики и накладочки. Красная обшивка дверей и сидений была близка к состоянию новой. Внешний вид портил японский кассетный магнитофон и CD проигрыватель на месте штатного приемника. Под часами болталась куча разных проводов, которые шли к магнитофону и дополнительным динамикам. Когда я сел на пружинное сиденье, то понял, что это моя машина. Меньше всего при этом смущала трещина на лобовом стекле. Задние колеса были еще родные (185-80-14), сделанные в СССР, а вот спереди стояла какая-то древняя американская резина, но соответствующего размера. Подняв каждый коврик, мы убедились, что днище автомобиля находится в первозданном состоянии и если не идеальном, то очень близко к этому. Мы даже не стали загонять Волгу на яму, так как диагноз был ясен. Пробег по спидометру был 44000. Вначале я даже было в это поверил, но после осмотра более спокойного стало понятно, что надо прибавить еще 100 тыс. км. Это радовало. Очень радовало. Для Волги это еще не пробег. Уже и не обкатка, но еще далеко не критический пробег. (Как тут не вспомнить про объявления о продаже Волг, где пробеги почти всех машин указываются до 100 тыс. И что забавно, кажется, даже сами продающие в это искренне верят!). Кстати, многие из моих знакомых вполне верили, что у моей машины пробег около 50 тыс.
Занятно, но Волгу продавал явно не волгарь. Багажник был девственно чист и пуст. Запаска, домкрат и баллонник. Все. И никаких запчастей, даже в гараже. Это удивило. Удивил и паспорт транспортного средства. Удивил скорее неприятно – там уже не было места для фамилии владельца. И география предшествующих владельцев была весьма обширна – практически половина Приморского края.
Я никогда не беру с собой деньги на первый просмотр автомобиля. И даже если мне машина очень нравится, то и в этом случае не покупаю сразу. И в этом случае мы просто сказали, что подумаем над предложением и уехали. Повторяю, я был твердо уверен, что никто больше не доедет в ту «дыру» для просмотра автомобиля. Спустя пять дней владелец перезвонил сам и предложил забрать у него Волгу за 50 тыс. рублей с моим оформлением. Сами понимаете, что процедура снятия с учета в ГИБДД для меня труда не составляла, и я согласился. Через пару дней я со старым знакомым автомобилистом, с которым мы 15 лет назад создавали во Владивостоке автомобильный музей, и который прекрасно разбирается в автомобилях, приехали и забрали Бежевую красавицу. Какое удовольствие я получил, когда перегонял ее во Владивосток! Уютное поскрипывание пружинных сидений, ровный рокот мотора, четкость переключения передач, плавный ход и удивительная мягкость прохождения достаточно крупных ям и рытвин – все это радовало мою душу.
Понятно, что Волга, есть Волга. И чудес не бывает. Она требует рук и времени. Замена масла во всех агрегатах труда не составляли, как и шприцовка передней подвески. Масленки карданного вала были так повернуты, что без снятия кардана прошприцевать их не удалось. Крестовины были в отличном состоянии. Банка глушителя тарабанила на поворотах о карданный вал. Было видно, что практически вся выпускная система стоит новая, но не родная, а производства какого-то кооператива. Собственно предыдущий владелец и не скрывал, что поменял глушитель. Пришлось немного повозиться для того, что бы все встало на свои места. Следующим на очереди было стекло. За ним я по старой памяти отправился на чердак нашей краевой ГАИ. Валюта осталась прежней – бутылка водки. Но за прошедшие 13 лет запасы запчастей на Волгу сильно оскудели. Не сразу, но я нашел все, что желательно возить в багажнике – трамблер, бензонасос, несколько релюх и катушку зажигания. Жаль, что не было карбюратора и вакуумного усилителя тормоза. Последний очень хотелось реанимировать. В самом углу чердака нашел покрытое слоем пыли с палец толщиной совершенно новенькое лобовое стекло. Я был на 100% уверен, что оно волговское. Рядом лежало еще одно. Сравнив их, я понял, что стекла разные. Это меня озадачило. Не сразу я сообразил, что одно из них было на УАЗ («буханку» или «головастик») и свое я распознал только методом прикладывания на автомобиль. При осмотре выяснилось, что стекло было каленым, а не триплексом, но я все же решил поставить его на свою машину. Не очень я люблю ездить с треснутыми стеклами. В ближайшие выходные, которые выдались теплыми и солнечными мы с товарищем прямо на стоянке без особых проблем поменяли стекло, тщательно его загерметизировав.
С усилителем тормоза было сложнее. Вскрытие показало, что весь его объем полностью заполнен тормозной жидкостью, а все манжеты и диафрагмы превратились в резиновые лохмотья. При попытках на автомобильных рынках спрашивать ремкомплект на данную Волговскую деталь, на меня смотрели как на владельца Лунохода. Да, в городе появились несколько магазинов по продаже запчастей на Волги и УАЗы и там даже можно было найти что-то на ГАЗ-24-10, но на чистую «двадцатьчетверку» запчастей и ремкомплектов практически не было. На гидровакуумник уж точно. В итоге я просто удалил этот механизм из своего автомобиля. Скажу сразу, что простой гидравлической системы тормозов без усилителя мне вполне было достаточно даже при очень непростом и более чем плотном движении во Владивостоке, осложненном к тому же очень не простым рельефом.
Все лето 2011 года моя Бежевая красавица служила мне исправно. Коллеги вначале посмеивались надо мной, но все это было по-доброму. Иногда приятели в шутку предлагали мне нарисовать на дверях шашечки, как у старых машин-такси. Говорили, что такое такси-ретро пользовалось бы спросом. В общем потоке японских автомобилей моя машина смотрелась несколько вызывающе. Стоит наверно еще сказать, что я-то прописан по Питеру, поэтому автомобиль зарегистрировал по месту прописки (я никогда не езжу по доверенности и все свои автомобили ставлю на учет на себя). Не будем вдаваться в подробности, все же я старый ГАИшник, поэтому через неделю после приобретения я уже ездил по Владивостоку на номерных знаках У001ОО/98RUS. Однажды, при въезде на стоянку в аэропорту, местные охранники приняли мой автомобиль за служебный какой-то МВДшной спецслужбы. А в августе в Хасанском районе края, где много приезжих отдыхающих из Хабаровского края и Амурской области, поглазеть на мой автомобиль и номера с непонятным регионом собирался не один десяток человек. Не скажу, что я был единственным обладателем ГАЗ-24 в Приморье. И если во Владивостоке таких автомобилей было мало, то отъехав от города на пару сотен километров, Волги попадались чаще. И в районе Арсеньева, Кавалерово и Дальнегорска я уже не вызывал большого интереса на своем автомобиле.
Книги по обслуживанию у меня не было, что приводило иногда к казусным моментам. Я не был полным «чайником» и быстро привык к включениям дворника и фар на торпедо. Хотя после современных автомобилей это надо признать не очень удобно. Если я подвозил кого-то из своих знакомых, то обычно вызывал их восторг своими манипуляциями, особенно если еще и включал на ходу обдув заднего стекла (не очень удобно этот тумблер расположен) или поднимал антенну. Привыкшие к иномаркам, они дивились ножному переключению света фар, которым если и пользовались, то очень давно, на службе в армии на ЗИЛ-130 или на чем-то подобном. Однажды вечером, поставив уже машину на стоянку, я увидел при выходе из нее, что горит бело-красный фонарь на задней левой стойке крыши. Скажу честно, что через 15 минут поисков той кнопки или тумблера, который его включает, я сдался и просто сбросил клемму с аккумулятора. На следующий день я продолжил поиски заветной клавиши и когда ее нашел, то долго потешался над собой.
Как-то, поставив уже достаточно поздно машину на стоянку, я поленился идти домой и заночевал прямо в ней на заднем сиденье. Даже с учетом моего немаленького роста (189 см) я смог комфортно там разместиться и хорошо выспался.
В сентябре я вышел на пенсию и актуальным стал вопрос переезда в Питер. Продавать автомобиль совершенно не хотелось. Возникла даже идея отправиться на нем своим ходом из Владивостока до Петербурга. Но все разрешилось куда как проще – УВД оплатило мне 20-тонный контейнер от Владивостока до места прописки, и в октябре моя Волга прибыла в Петербург.
Я не планировал активно ездить по городу. Для этого Волга не самый подходящий автомобиль. Но для загородных и дальних поездок автомобиль меня более чем устраивал. Имея активный образ жизни, я знал, что нам с Бежевой красавицей придется поколесить по дорогам. Но перед этим мне захотелось посмотреть ближе на мотор своей машины. Хороший гараж у меня был и в один из дней я сбросил головку блока. Ничего смертельного там не обнаружил, но клапана все же поменял. Под замену также пошла прокладка выпускного коллектора. Благо, что в Питере с запчастями на ГАЗ-24 проблем особых нет. Единственным минусом является то, что современные запчасти напоминают лотерею. И редко бывает, что ты при этом выигрываешь. Лучше поискать через знакомых старых волговодов, которые уже не имеют машин, но по старинке хранят в своих гаражах запчасти с маркировкой «сделано в СССР».
В ноябре пришлось пару раз съездить по делам в Серпухов (что-то около 800 км в один конец). К тому времени я поставил на автомобиль локера (найти их на ГАЗ-24 уже не очень просто). При эксплуатации на 92-м бензине я укладывался по трассе в 10 литров на 100 км. Обычная скорость 90-100 км/час. Быстрее ехать нет никакого смысла. Машина едет быстрее, но двигатель явно перебирает оборотов и расход топлива перестает радовать. Наслушавшись и начитавшись того, что у Волги ощутимый расход масла, я был очень удивлен, когда проехав 10 тыс. км так и ни разу его недолил. И под машиной всегда было сухо. Так что поговорка о том, что «если из Волги не бежит масло, значит оно в ней закончилось», была не про мою машину.
Выкидоны были со стороны электрики. Предыдущие «умельцы» что-то намудрили с подключением дополнительных колонок и магнитофона. При этом так запутали провода под торпедо в районе часов, что я так и не смог разобрать весь этот жуткий пучок. Видимо эта кустарщина была причиной того, что часы не работали, а стрелки датчика топлива и температуры двигателя жили иногда своей, понятной только им жизнью.
В мои планы совершенно не входило продавать свой ГАЗ-24. Хотя сразу по приезде в Питер один из моих знакомых «положил глаз» на мой автомобиль и с ненавязчивой регулярность предлагал мне за него вдвое больше, чем я заплатил за него во Владивостоке. Но верно говорят, что Волга такой автомобиль, который сам себе находит хозяина. Так и меня нашла другая машина.
Белая.
Она была белая. Она завораживала. Она была новой. Казалось, что только вчера она съехала с конвейера. Можно было поверить в существование машины времени, которая перенесла ее из далекого 1979 года в наше время. Потом уже я нашел один скол краски размером со спичечную головку и рыжее пятно на дверной рамке. В пробег 17500 км даже не верилось. Казалось, что его просто нет. Багажник до меня открывали, но видимо только для того, чтобы положить в него новенькие запасные части. Домкрат, насос и запасное колесо еще ни разу не покидали своих штатных мест. И два набора инструментов я первым развязал. Рядом с ними лежали, поблескивая черной краской, «кривой стартер» и баллонный ключ. Тут же лежали коробочки с ЗИПом на карбюратор, просто новый карбюратор, реле, катушки, трамблер, завернутые в промасленную бумагу свечи, рулевые наконечники и съемники к ним. В салоне лежали два противоугонных устройства конца 70-х годов – механические запоры на руль и педали. Глаз ласкала надпись «сделано в СССР» на всем этом богатстве. Красная обивка дверей и чудесные красные чехлы на сиденьях (естественно тоже красной обивки) еще больше заставляли ностальгировать по ушедшей эпохе красных знамен и Великой страны. Скажите, Вы бы устояли перед таким соблазном? Вот и я не смог устоять, тем более что цена ее была не на много больше той, что я бы смог выручить за свой автомобиль.
Я погладил бока своей Бежевой красавицы. Взгрустнулось как-то. Она уходила в хорошие руки и за хорошие деньги (хорошие деньги – это гарантия хорошего обращения с машиной). Она еще будет ездить. Собственно говоря, судьба у нее удивительная по-своему. Не думаю, что очень много Волг приехало в Питер из Владивостока. У меня было около двух десятков разных автомобилей. С какими-то прощался легко, с какими-то нет. Бежевую Волгу было жалко отдавать. Были бы свободные финансы – имел бы две Волги. Но пока таких возможностей нет.
Когда я перегонял свою новую машину, то ловил на себе восхищенные взгляды. Несколько раз меня обгоняли молодые люди на весьма недешевых автомобилях, сигналили мне и поднимали большие пальцы рук. Было приятно. Я не удержался и перед тем, как ехать в свой гараж, заехал к знакомым на автосервис. Там собрался целый консилиум. Долго пытались найти признаки перекраски кузова. Когда убедились, что лакокрасочное покрытие родное, то всем захотелось посмотреть на автомобиль снизу. Ради этого освободили подъемник и еще раз убедились в качестве советских автомобилей. Блестящие болты подвески вызвали восторг у профессионалов авторемонта. Мовиль, нанесенный 30 с лишним лет назад выглядел еще вполне свежим. С подъемника мы машину в тот день так и не сняли. На следующий день, все тщательно отмыв, нанесли современный антикор, включая антигравий на внутреннюю поверхность крыльев. Локера ставить на такую машину я не посчитал нужным. Внешний вид от этого испортился бы точно. Ездить же зимой на этой машине пока в мои планы не входит.
Через неделю тщательной сушки и замены пары лампочек мой новый ГАЗ-24 ушел в гараж. Вот кажется пока и вся история. Я до конца не успел пока разобраться в комплектации данной машины. Двигатель стоит 24-01, что не очень радует, так как 80-го бензина скоро видимо совсем не будет. Но это мелочи, и переделка не составляет труда. Жалко первозданность пока трогать. Интересно то, что вместо противотуманных фар на переднем бампере стоят аккуратные подпружиненные хромированные заглушки. Багажник машины имеет хорошую мягкую обшивку, совершенно не похожую на кустарную, но при этом там нет вентилятора обдува заднего стекла. И как-то очень сомнительно, что его снял предыдущий владелец. Машинка была вторым автомобилем в семье и предназначалась для выездов в театр. «Рабочей лошадкой» был в семье ГАЗ-21. Ковырять этот ГАЗ-24 просто было не кому. По мере эксплуатации (бережной) буду дополнять свой рассказ, если конечно у уважаемых форумчан будет к этому интерес.
<<<--- Анкета
